Есть миф о художнике, к который включены понятные тоже паттерны взаимодействия с какими-то высшими сферами, областями. Это может быть имплицитное, а может быть и артикулированное явным образом. Зависит всё от того, на какую риторику в публичном пространстве человек осмеливается. Он может скромно что-то делать и ничего не говорить про себя. А бывает такой художник, который в основном говорит. Делает мало, но зато очень много говорит. Это тоже одна из допустимых практик, но мотивация уже совсем другая. У всех мотивации разные. Кто-то становится художником для того, чтобы исследовать разные новые экзистенциальные модусы. До того, как он стал художником, ему был доступен только один экзистенциальный модус, который был обусловлен социальными конвенциями и пределами допустимого в том обществе, в том историческом контексте, в котором он живет. Но он чувствует себя в тесноте: ему тесно в этих рамках, он начинает их трансгрессировать, так или иначе пытается их преодолеть.

Или, например, ничего не сломав, тем не менее попытаться как-то встать на голову, но чтобы никого не задеть, никому не навредить. Но при этом жить стоя на голове, это жи интересно, по крайней мере дает какую-то личную свободу экзистенциальную ему. Это ещё один из мотивов, которые могут сподвигнуть человека заниматься художеством или искусством: поиск новых способов жить. Или ему не нравится что тот фрагмент реальности, который он населяет: в нем все понятно, там какие-то структуры прочерчены какими-то внешними императивами, но ему ужасно интересно что находится за пределами круга света в котором он сидит и он начинает экскурсии, экспедиции туда, во тьму, для того, чтобы там эти структуры новые увидеть. Может быть ужаснуться им, а может наоборот увидеть, что там ничего страшного, что там тоже можно жить. Такой тоже может быть мотив. В общем, по-разному.